Доцент кафедры социальных технологий Екатерина Огарева, в рамках рубрики «Моя малая родина», поделилась воспоминаниями о месте, где она провела свое детство – селе Старое Дёмкино в Пензенский области.   

В Президентской академии в Санкт-Петербурге, где учатся и работают представители всех регионов России, продолжается проект, знакомящий с культурой и особенностями разных уголков страны. Предыдущий материал был посвящен республике Башкортостан.

Сегодня мы мысленно переместимся в Пензенскую область, а поможет нам в этом рассказ доцента кафедры социальных технологий, члена Союза писателей России Екатерины Огаревой, которая не только поделилась своими воспоминаниями, но и написала стихи о своем «месте силы».

«Несмотря на то, что уже почти 15 лет я живу и работаю в Санкт-Петербурге, никогда не забываю о своей малой родине. С ней связаны самые тёплые, по-настоящему драгоценные воспоминания.

Мое детство во многом прошло в селе Старое Дёмкино – отсюда мои корни. По отцу семья крестьянская: дед Логинов Алексей Иванович работал трактористом, награжден двумя медалями Трудовой доблести, бабушка Логинова Анна Маркеловна была разнорабочей в Дёмкинском совхозе. По матери – несколько поколений учителей: дед, фронтовик Цыганов Евгений Ефимович долгое время был директором Дёмкинской школы, преподавал физику и математику, а бабушка Пронькина Полина Федоровна – завучем и учителем русского языка и литературы. Я унаследовала и педагогическое дарование, и склонность к литературному творчеству. Преподаю в вузе, а когда выдается свободная минутка, пишу… о чем? Конечно, о родном крае. Мой первый поэтический сборник «Стежки и стёжки» (благодаря которому меня приняли в Союз писателей России) посвящен Сурской земле и любимому селу Старое Дёмкино. В нем содержатся стихи-зарисовки детских воспоминаний: покос, гостевание у родни, Родительская суббота на сельском погосте, шумный и многолюдный праздник Пуре-Латка в лесном овраге… русская речь переплетается с эрзянской, прошлое с настоящим и расстояние в тысячи километров стирается. Кстати, и презентация книги прошла на этом, к великой радости возрожденном, празднике – Пуре-Латка!

Да, по паспорту я теперь петербурженка, по статусу – научный сотрудник, общественный деятель, эксперт СМИ, но в глубине души – полудеревенская девочка, которая пасла коров, помогала бабушке с «нормой», спала на печке, как лакомства ждала пареной моркови и свёклы из печного чугунка, играла с поросятами. Каждое лето приезжаем в гости к отцу – Логинову Ивану Алексеевичу. Он сохранил и наш дом, и хозяйство. Хотя… как это «приезжаем в гости»? К себе домой!

Батенька

А плесни-ка мне, батенька, чаю!

 И вернемся к началу начал. 

Я по родине малой скучаю,

 Как никто по большой не скучал!

 Вижу вновь: за взъерошенным лесом

 Путь асфальтовый кончился весь.

Я лечу по проселочным весям

 И не чувствую собственный вес.

Поворот. Третий слева. Конечный.

 Память силится не изменять.

Вот, воскреснув, стоят на крылечке

 Старики в ожиданье меня.

За белёной натопленной печью

 Станут сны беззаботными, и…

 Сделай, батенька, чаю покрепче

 И покрепче меня обними.

Теперь, когда стариков уже нет, в семье мой отец – хранитель традиций и памяти. Прошлым летом возил нас с детьми искать старые и позабытые родники. Были в лесу, в овраге. Конечно, это в мордовской языческой традиции почитать реки и родники, устраивать близ них моления «озкс», но есть в этом и какая-то народная мудрость, доброта к ближнему. Отец рассказывал, что за деревней проходил большой тракт и старики специально собирались «чистить родники» вдоль него — блюли живительную воду, способную придать сил работяге или усталому путнику.

 Проза у меня тоже пошла деревенская. Рассказы «Дурак» и «Вядь-атя» вышли в толстых литературных журналах (их можно найти в интернете) и тоже описывают сцены деревенской жизни. Пока работала над «Вядь-атей» погрузилась в мордовскую мифологию. Оказывается, божества-то у нас почти все парные: Вирь-ава и Вирь-атя, Тол-Ава и Тол-атя, Кенкш-ава и Кенкш-атя… Купила толстенную книгу мордовских сказок. Немало подивилась: почитать – так, оказывается мордвин самого черта обманет!

В интервью, на творческих встречах я всегда с готовностью рассказываю о своей малой родине и читаю стихи. Книга «Стежки и стёжки» есть и в сибирских поселках, и в Башкирии, и на Урале, добралась она вместе со мной даже на новые территории – в неспокойный Запорожский Энергодар. И везде она находит теплый отклик, люди узнают в портретах моих односельчан, в описанных историях себя, благодарят, передают приветы. Удивительно, но куда бы я ни приехала, в аудитории найдется хоть один мордвин! Стоит мне прочитать стихотворение «Мордовка», обязательно подойдет — порадуется, обнимется.

С возрастом, наверное, по-особому начинаешь ценить дом, родных, бережно хранить память. Иногда очень хочется повернуть время вспять, что-то исправить. Порой это получается. Например, мне удалось найти могилу своего двоюродного деда – Каткина Ивана Павловича под Калининградом. В семье как скороговорку повторяли адрес его захоронения, но никогда не бывали на его могиле. И вот, в свой 35-й день рождения я отправилась на поиски.  Оказалось, погибших солдат уже давно перезахоронили в братские могилы. Но благодаря друзьям-поисковикам (тоже писателям) все получилось, и легла у подножия памятной плиты горстка дёмкинской земли – прощальный привет от не дождавшихся сына родителей. 

Есть у меня в селе и свое место памяти – высоченная (выше всех сельских построек) ель, что растет напротив отцовского дома. Когда-то, будучи маленькой девочкой, ее посадила моя мама. Мамы уже нет, а дерево все растет, все тянется к небу, роняет изредка смоляные слезинки -крепкие у него корни. Думаю, и человек также: крепнет памятью, связью с родной землей, в ней черпает силы расти, превозмогая все…».